Изменяя себя, мы меняем ключевые обстоятельства бытия, к которым придётся приспосабливаться остальным участникам взаимоотношений с Вами, как бы им не было это неинтересно или даже противно.
По всем канонам научного коммунизма, капитализм – это присвоение экспроприаторами прибавочной стоимости, созданной руками умученного пролетариата, после чего гад-капиталист жиреет, а пролетариат сохнет и вянет. Макроэкономически вроде как верно, но при переходе к конкретике, появляются нюансы:
После развала СССР стремительно катилась под откос вся советская индустрия, выбрасывая на обочину невписавшихся и не желающих вписываться в капиталистические отношения. Развалился и рижский трест, обслуживающий портовые сооружения, в котором, в скромной должности сварщика-водолаза, трудился герой моего первого повествования.
Стопроцентный потомственный пролетарий – клейма ставить некуда – ожидаемо оказался на улице вместе со своими братьями по классу в то время как вчерашние секретари райкомов и горкомов КПСС споро пилили социалистическую собственность, которая еще вчера было основными фондами якобы всенародных предприятий.
Помыкавшись челноком по разным всяким польшам и турциям в роли глухонемого, вчерашний сварщик-подводник твердо решил «так дальше жить нельзя» и занялся самообразованием, начав с английского языка, который, не имея средств на курсы и репетиторов, учил, переводя со словариком английские газеты, где и наткнулся на workshop (типа практического семинара) по своей основной пролетарской специальности….
Последний раз я видел его лет пять назад, когда он приезжал в Юрмалу присмотреть домик, ибо скоро на пенсию, а это возраст, когда тянет туда, где родился и вырос… Глядя на его прокачанный Туарег, прикид от Зегны и все остальные гламурные прибамбасы, слушая про бесконечные командировки по странам и континентам, словил себя на мысли, что меньше всего он похож на тот самый обездоленный пролетариат, о котором писали классики марксизма-ленинизма.
Хотя именно пролетарием мой друг и является до сих пор, и по специальности, и по должности. Как был, так и остался он простым сварщиком, только добавившим к своей квалификации за прошедщие 20 лет, кроме английского, еще два иностранных языка, целую стопку сертификатов, разрешающих ему подводные сварные работы на любой глубине в любой акватории, и огромное количество рекомендаций, которые позволяют его высокомерно отвергать регулярно поступающие предложения капиталистов, устраивая форменные тендеры среди экспроприаторов, жаждущих его поэксплуатировать…
Визитки второго, лично знакомого мне пролетария, 20 лет отдавшего строительству, гады-капиталисты передают чуть ли не по наследству, и записываются к нему в очередь за полгода, ибо тот, кто сам хоть что-нибудь строил, знает, что такое НОРМАЛЬНЫЙ каменщик…
Вроде чисто по Марксу все факты присутствуют – и продажа своего рабочего времени, и найм, и даже антагонистическая пара «эксплуатируемый-эксплуататор» присутствует… но какие-то странные между ними отношения, где эксплуатируемый позволяет себе откровенно и безнаказанно капризничать, выбирать среди эксплуататоров «того, что пожирнее», да ещё и вовсю манипулировать им в процессе своей собственной эксплуатации…
Хотя, с другой стороны, о возможности такого нестандарта рассказал современник Маркса - Салтыков-Щедрин в сказке про мужика и двух генералов, как бы намекая, что Маркс, добросовестно описав взаимоотношения ограниченного капитала на неограниченно избыточном рынке труда, незаслуженно обошёл вниманием эти взаимоотношения, когда стандартные предложения на рынке труда скудны и малопривлекательны, а предложения квалифицированного труда вообще являются диким дефицитом…
К чему я это всё говорю? К тому, что борьба эксплуататорами возможна не только посредством выкатывания на прямую наводку крейсера «Аврора». Достаточно свою личную рабочую квалификацию поднять на такой уровень, на котором спрос на неё превышает предложение, и таким образом, превратиться из того, кого выбирают в того, кто выбирает.
Рыночные законы, как и законы всемирного тяготения, абсолютны и постоянны, и работают примерно одинаково при любом социальном устройстве. Всегда обладатель дефицита диктует цену на свой товар, гарантированно подминая под свои хотелки интересы классовых антагонистов. Вопрос только в том, имеется ли желание стать в своей профессии №1? Или проще выкатить на прямую наводку «Аврору»?
Хотя нет, революционный вопрос надо ставить по-другому: А у вас вообще есть профессия? Без неё с эксплуататорами точно не справиться. Без неё вы с ними просто существуете в паралельных вселенных, без всякого риска хоть где-то когда-то пересечься. Тогда точно, только «Аврора»…
Journal information